Побочный эффект

Глава 1

[Назад к Содержанию]

Люди, собравшиеся за широким мраморным столом в просторном конференц-зале с тщательно зашторенными окнами, вели себя сдержанно, друг с другом не разговаривали и почти даже не двигались, только изредка позволяя себе осторожно взглянуть на большие настенные часы, что висели над дверью. Совещание было назначено на два, часы показывали уже без одной минуты. Ждали человека, известного здесь под именем мистера Кумиди; впрочем, все хорошо понимали, что имен, фамилий и паспортов у него, вероятно, больше, чем галстуков. Его высокое кресло во главе стола пока пустовало.

Собравшихся было около пятнадцати человек, из них две дамы; перед каждым лежали на столе маленькие белые наушники для синхронного перевода, что говорило о том, что не все участники предстоящего совещания свободно владели английским. Ближе всех к высокому креслу Кумиди в достаточно небрежной позе сидел хмурый молодой человек в белых брюках и клетчатом пиджаке, этим своим нарядом резко выделяясь на фоне строгих деловых костюмов остальных. Однако, присутствующих это не удивляло: Паркинс, один из влиятельнейших людей корпорации «Технотикс», подчинявшийся напрямую Кумиди, любил подчеркнуть своё особое положение. Обыкновенно Паркинс держался легко и непринужденно и не скупился на шутки, приятно оживляя обстановку, но сегодня был явно не в духе. Вероятно, причиной тому служило присутствие на сегодняшнем совещании нового лица — лысеватого человека лет пятидесяти, с виду похожего на профессора, скромно сидевшего несколько в стороне и не поднимавшего глаз от раскрытой тетради. Клетчатый Паркинс старательно избегал смотреть в его сторону.

Мистер Кумиди появился ровно в два и неторопливо проследовал к своему месту. Он никогда никуда не спешил, и никогда никуда не опаздывал. Арни, его постоянный спутник, высокий и статный шатен с непроницаемым взглядом, опередил своего шефа и предупредительно отодвинул для него кресло. Кумиди молча кивнул и уселся, не сняв темных очков. Он не снимал их почти никогда: это позволяло ему свободно рассматривать собеседников, в то время как они могли только догадываться, куда устремлен его взгляд.

Некоторые из присутствующих видели сейчас Кумиди впервые, остальные общались с ним уже несколько лет, однако ни те, ни другие не знали об этом человеке практически ничего. Никто не знал его настоящего имени; никто не знал, откуда он родом. Греческая фамилия соответствовала его смуглой внешности — видимо, именно поэтому он и выбрал ее для публичного пользования. Он говорил иногда по-испански, что давало повод предположить в нем выходца из Латинской Америки. Однако, его английский был также чист; одни полагали, что это указывает на полученное в Европе образование и называли Сорбонну и Кембридж, другие шептали с оглядкой, что Кумиди не закончил и средней школы. Паркинс единственный знал, что Кумиди намеренно поддерживает столь противоречивые слухи, однако истина не была известна и ему...

— Дамы и господа, я пригласил вас для ознакомления с новым проектом, — без длительных предисловий начал Кумиди, — осуществление которого откроет совершенно новое направление в нашей работе. Всем нам известно о нескольких досадных происшествиях, связанных с попытками внедрения моделей серии «Р» в человеческую среду — происшествий, которые я бы приравнял к провалу. В каждом из вышеупомянутых случаев нам пришлось срочно свернуть задание и принять экстренные меры, чтобы избежать огласки. Виной тому, увы, несовершенство наших разработок. Модели серии «Р», при всей их технической сложности и практически полном внешнем подобии, остаются машинами и рано или поздно совершают ошибки, которые наводят окружающих на подозрения. Предложение уважаемого доктора Стромберга, кажется, позволит нам решить эту проблему.

Кумиди повернулся к человеку, похожему на профессора.

— Прошу вас, доктор.

Тот поправил очки и заговорил с заметным немецким акцентом:

— Технология, которую я имею честь предложить вниманию собравшихся, в корне отличается от разработок вашей корпорации. А вернее сказать, не имеет к ним никакого отношения.

Сидевшие за столом переглянулись. Такого неординарного вступления никто не ожидал. Паркинс презрительно усмехнулся.

— Ваша область — компьютеры, — продолжал Стромберг. — Высокие технологии. Микросхемы. Вероятно, столь грубые обобщения вызовут у вас улыбку, но на большее я не способен, и сейчас вы поймете, почему. Я не программист; я биолог. Таким образом, хотя моя лаборатория оснащена новейшими достижениями ваших коллег-программистов, главным объектом моей работы является нечто совершенно иное — живая материя. Клетка. Организм. Мистер Кумиди попросил меня избегать профессиональных терминов, и я постараюсь изложить всё как можно проще. Технология, которую я предлагаю, не имеет аналогов в мире. Попрошу сразу не путать ее с нашумевшим клонированием: разработки моей лаборатории построены на совершенно иных принципах и, отбросив ложную скромность, я могу позволить себе заявить, что мы ушли далеко вперед. Нам достаточно образца крови, чтобы вырастить не просто полноценный взрослый организм, а организм усовершенствованный. Отсюда название технологии: «Усовершенствованное биологическое воспроизведение».

Доктор Стромберг прервался и оглядел аудиторию. Было видно, что он привык читать лекции и умел держать внимание слушателей. Все, кроме Паркинса, по-прежнему сидевшего вполоборота, завороженно смотрели на него.

— Что это значит? — продолжал доктор. — Опять же, попробую объяснить просто. В ходе развития нового организма мы способны, скажем так, внести свои коррективы. Причем весьма существенные. Мы можем значительно расширить память и увеличить физическую силу; мы можем снизить, или свести к нулю, болевую чувствительность. Мы можем повысить естественную регенерацию организма настолько, что практически любое ранение будет затягиваться на глазах — вплоть до восстановления отрубленных конечностей. Более того: организм сможет управлять этим процессом.

Клетчатый Паркинс не выдержал и попросил слова.

— Да, Паркинс, — нехотя разрешил Кумиди. — Пожалуйста.

— Должен признаться, я в полной растерянности! — бросился в атаку Паркинс. — О чем мы тут говорим?! Исследования уважаемого доктора, безусловно, в своей области интересны — но как можно сравнивать?!.. Как можно думать, что какие-то там «усовершенствованные организмы» способны... способны хотя бы отчасти — !

Он патетически вскинул руки, не находя слов.

— Я хочу сказать — посмотрите на Арни! — вдохновенно продолжал Паркинс, неожиданно ткнув пальцем в сторону молодого человека, сидевшего рядом с Кумиди. — Взгляните на него! В его памяти хранятся десятки энциклопедий, он может сходу процитировать вам любую страницу! Он свободно владеет шестью языками и, если потребуется, может вместить еще около пятидесяти! Он прекрасно стреляет, водит все виды транспортных средств — наземных, воздушных, подводных, каких угодно. Он досконально знает анатомию и может провести сложную хирургическую операцию. В течение нескольких минут он способен освоить любой, совершенно для него новый, вид деятельности. Он может взобраться по отвесной стене, выпрыгнуть с любого этажа, развить скорость до шестидесяти миль в час или несколько суток пробыть под водой. С его зрением он вам рассмотрит отсюда все лунные кратеры и назовет их глубину, а его слух превосходит спецприборы разведки! Он всё умеет, ничего не забывает, ничего не боится и не нуждается в отдыхе. При всем при этом он полностью предсказуем и безопасен, он никогда не отклонится от заданной программы и не выйдет из-под контроля. А что предлагаете вы, доктор? Какие-то искусственно выращенные существа?! Помилуйте! Во-первых, даже если всё, что вы сейчас описали, возможно, вам всё равно никогда не приблизиться к результатам, которых достигли мы! Во-вторых: как вы собираетесь управлять этими организмами? Кто они?.. Что они? Как они будут себя вести? Где гарантия, что эти ваши франкенштейны не окажутся буйными психами? Не разбегутся? Не набросятся на первого, кто попадется им на глаза?!

Паркинс выдохся и замолчал.

Стромберг выслушал совершенно спокойно.

— Приведенная вами аналогия с известным произведением английской литературы, мистер Паркинс, совсем неуместна, — улыбнулся он. — Позвольте мне вас успокоить: я не собираюсь создавать неуправляемых монстров. Модели серии «Б» (мистер Кумиди и я согласились их так назвать) будут столь же послушны и предсказуемы, как и модели серии «Р». Человеческий мозг в какой-то степени тот же компьютер, и если уметь с ним работать, то, поверьте мне, запрограммировать его на подчинение ничуть не сложнее, чем вашего Арни.

— Как вы можете быть так уверены? — перебил Паркинс. — Ведь, насколько я понимаю, всё это пока только теория! Вами пока не выращен ни один образец — иначе вы непременно бы нам его продемонстрировали?

— Я не пришел бы сюда, мистер Паркинс, если бы не был уверен в своей работе. Вы правы, готовых моделей у меня пока нет. Однако, технология полностью готова к употреблению, и я ручаюсь за успех. Что же касается возможностей моих будущих питомцев, как физических, так и интеллектуальных — вы увидите, какой огромный потенциал заложен в человеческом организме, и насколько мало он был использован до сих пор.

— Всё равно! Всё равно! — не сдавался Паркинс, энергично встряхивая головой. — Единственный недостаток наших моделей в том, что они не могут испытывать человеческих чувств и эмоций; они не способны воспринимать юмор. Однако, я уже предложил достойное решение этой проблемы! Их можно научить имитировать эмоции! Арни уже сейчас умеет распознавать шутки и правильно на них реагировать. Верно, Арни, компьютерная твоя голова?

Арни взглянул на него своими непроницаемыми серыми глазами и негромко проговорил:

— Я предпочитаю не реагировать на шутки, которые слишком похожи на оскорбления, мистер Паркинс.

— Видите?! — радостно подскочил Паркинс. — Он даже умеет обижаться! И может подобрать достойный ответ! Честное слово, мистер Кумиди, нам не нужны никакие клоны! Мы уже почти у цели! Для чего нам вкладывать средства в непроверенную теорию, для чего начинать с нуля совершенно новые разработки в совершенно незнакомой области, когда нам осталось всего лишь немного подправить программу?! Скажите, доктор, — снова повернулся он к Стромбергу, — сколько времени вам потребуется, чтобы вырастить ваш организм? Месяцы? Годы? Сколько времени нужно, чтобы научить его ходить? Говорить?.. Адекватно вести себя в обществе?.. При этом сборка нашей модели занимает всего несколько часов! Остается только настроить ее под конкретный заказ — и всё!

Стромберг по-прежнему оставался невозмутим; его тонкое, немного вытянутое лицо с острым подбородком не выражало ни малейших признаков волнения, раздражения или досады. Он, видимо, принадлежал к тому редкому типу ученых, которые чувствуют себя одинаково свободно как в своей лаборатории, так и на деловых совещаниях, и прекрасно умеют отстаивать свои разработки.

— Позвольте мне задать вам встречный вопрос, мистер Паркинс, — спокойно проговорил он. — Какова стоимость ваших моделей?

Паркинс был явно застигнут врасплох.

— ...Я не могу предоставить такой информации, это коммерческая тайна!

— Мне не нужна точная цифра. Скажем, больше или меньше ста тысяч долларов?

Паркинс презрительно фыркнул.

— Разумеется, больше! Мы с вами говорим не о каких-нибудь лазерных принтерах!

— Ну, так вот: на эту сумму вы получите около пятидесяти моделей серии «Б». Как видите, моя продукция несравнимо дешевле. Думаю, это вполне компенсирует несколько более длительные сроки изготовления?

— Что ж, господа, — неожиданно заговорил Кумиди, заставив вздрогнуть нервного Паркинса. — Я полагаю, присутствующим было достаточно интересно выслушать обе стороны. Ваши возражения, Паркинс, не лишены оснований; однако позвольте вам напомнить, что решение уже принято. Вы, вероятно, обратили внимание, что в самом начале нашей встречи я объявил собравшимся, что пригласил их для ознакомления с новым проектом, а не для его обсуждения.

Паркинс растерянно заморгал; он, видимо, упустил этот момент и, полагая, что вопрос будет решаться голосованием, надеялся склонить участников совещания на свою сторону; теперь же, видя, что впустую потратил свое красноречие, он был совершенно раздавлен.

— Не стоит расстраиваться: никто не собирается сворачивать серию «Р», — успокоил его Кумиди. — Это прекрасная разработка, и она нам еще послужит. Серия «Б» будет являться скорее ее дополнением. Не исключено, что модели этих двух серий когда-нибудь станут работать вместе.

Паркинс ничего не ответил. Он чувствовал себя глубоко оскорбленным.

— Единственное, что немного меня беспокоит, доктор, — обратился Кумиди к Стромбергу, — это контроль за вашими будущими... подопечными. Тут мистер Паркинс совершенно прав в своих опасениях. Вы говорите, что можете запрограммировать их на подчинение, но, согласитесь, когда речь идет о живых существах, этот термин теряет свою определенность. Насколько надежна эта «программа»? Когда она вступит в действие? Насколько защищены будут мои сотрудники, которым предстоит работать с серией «Б»?

Стромберг чуть приподнял плечи, словно удивляясь столь упорному непониманию.

— Уверяю вас, мистер Кумиди: как только вы увидите первую нашу модель, вас оставят всякие сомнения. Эта программа совершенно надежна, она закладывается в процессе формирования организма и, таким образом, потребность в руководстве становится его первой и естественной потребностью. Кроме того, мной предусмотрен так называемый «контролирующий фактор»; это может быть, например, повышенная чувствительность к синему свету, также заложенная в процессе формирования организма. Модели серии «Б» будут практически неуязвимы, однако, включив синюю лампу, вы быстро призовете их к порядку... С моей точки зрения, это совершенно излишняя предосторожность, но я согласен: персоналу, который будет работать с моделями, может потребоваться некоторая психологическая поддержка, и, имея в кармане синий фонарик, они будут себя чувствовать гораздо спокойнее.

— Что ж, доктор, я вижу, вы подумали обо всем, — удовлетворенно кивнул Кумиди, вставая. — Нам предстоит еще многое обсудить, но на сегодня пока закончим. Дамы и господа, вы свободны. В ближайшее время вы получите подробную информацию относительно нового проекта и вашего в нем участия. Оба проекта будет контролировать мистер Паркинс.

Паркинс опять промолчал. Несмотря на свое поражение, он оставался у власти; Стромберг должен будет теперь ему подчиняться. Это несколько успокоило его самолюбие, однако, досада еще не прошла.

— Нам с вами тоже нужно многое обсудить, мистер Паркинс, — подошел к нему Стромберг. — Если вы не возражаете, давайте договоримся о встрече?

— Мой ассистент свяжется с вами, — отрезал Паркинс и, не дожидаясь ответа, покинул конференц-зал.

Вернувшись к себе в номер, Паркинс сорвал свой клетчатый пиджак, с размаха запустил его в угол и упал в широкое бархатное кресло. Новый проект! Кому он нужен, этот дурацкий проект?! Будто без этого мало у них головной боли!..

Паркинс вскочил, прошел к бару, выбрал, не глядя, из длинного ряда бутылку. Ничего. Он еще покажет этому немцу. Он его поставит на место. Пусть не думает, что, столковавшись с Кумиди, получил в свое распоряжение всю корпорацию «Технотикс», и теперь заставит ее работать на свою жалкую лабораторию. Это он, Стромберг, будет работать на них. И пусть он всегда это чувствует. Надо будет установить ему срок: чтобы к этому сроку смастерил своего первого клона. Не успеет — пускай убирается. И вернет вложенные средства. Да! Надо будет сказать Кумиди: если немец провалит задание, пусть вернет всё до цента!

В дверь постучали.

— Я занят! — рявкнул Паркинс, полагая, что это горничная. Ничего, зайдет прибраться в другое время. Он не хотел никого видеть.

Стук повторился, негромкий, но уверенный.

— Ну, что там еще!..

Паркинс раздраженно прошел в прихожую и рывком распахнул дверь. На пороге возвышался Арни.

Паркинс побледнел. Кому, как не ему было знать, что этот молодец далеко не так безопасен, как он расписывал на сегодняшнем совещании... Именно он, Паркинс, по настоянию Кумиди в свое время вскрыл его программу и снял несколько первостепенных ограничителей, включая так называемый «запрет на насилие». Теперь Арни был способен на всё. Разумеется, он не ступит и шага без приказания Кумиди — но откуда знать, что тот ему приказал?..

— Что, Арни?.. — проговорил Паркинс, стараясь сохранить спокойствие хотя бы внешне. — Что-то случилось?

В серых глазах робота он видел свое маленькое отражение. Он был полностью в его власти. Ни ударить, ни убежать, ни захлопнуть дверь; Арни опередит его, что бы он ни предпринял. Скорость реакции этой модели в шестнадцать с половиной раз превышала реакцию кошки.

— Мистер Кумиди просил передать, что ему не понравилось, как вы держались с доктором Стромбергом, мистер Паркинс. Вы были невежливы.

Паркинс попятился.

— ...Что же, я погорячился. Я сожалею. Можете передать доктору мои извинения. И мистеру Кумиди тоже.

Тонкие губы Арни шевельнулись в усмешке — совсем как у человека. Модели серии «Р» обладали хорошо разработанной мимикой; Паркинс считал это одним из лучших достижений своих инженеров и обычно любил наблюдать, как роботы меняют выражение лица, однако сейчас это не доставило ему