Эмпатия

Эмпатия

Было достаточно шумно и накурено так, что хоть топор вешай. Обычное такое состояние для вечера пятницы в ночном клубе. Мы с мужиками с работы отмечали очередные изменения структуры компании в целом и штатного расписания в частности. Теперь Сашка становился IT-директором, Серега - производственным, а я - главным редактором местного новостного портала, за который наконец-то решил серьезно взяться наш генеральный директор. В общем, пока ничего толком понятно не было, но для нас троих новые должности были приятным сюрпризом, так что мы решили пока просто им порадоваться, а начать разбираться со следующей недели.

Отмечать мы начали еще на работе, часов с пяти-шести. Не сказать, чтобы весь остальной коллектив был в абсолютном восторге, так что начали мы с кофе и коньяка в уединенном кабинете генерального, потом пошли к Сереге в кабинет, где был уже просто коньяк. После пришлось разойтись по рабочми местам на некоторое время. Но сразу после работы мы втроем почти не сговариваясь отправились в суши-бар, где наконец-то поужинали. Обед мы, да чего там, все сотрудники, пропустили из-за большой планерки, где наш любимый гендир сообщил о грядущих изменениях. Ничего удивительного, что порадоваться им успели только мы. Ужин проходил под вино и разговоры. А после того, как и то и другое как-то сошло на нет, мы решили, что самое время тряхнуть стариной (кстати, лол, ибо ни одному из нас еще не было даже 30) и отправиться в ночной клуб, который находился совсем неподалеку.

Ребята пили пиво, я - виски. Что с ними будет завтра с утра было страшно подумать. Что будет со мной - тоже, ибо столько пить мне нельзя. Впрочем, количество алкоголя в моей крови все еще только приближалось к критической норме. А мужиков уже накрывало.

- Жека! - проорал Серега, пытаясь заглушить шум музыки и остальных пьяных компаний. - Вот скажи мне, как мужик мужику...

- Да что тебе Жека скажет! - заорал в ответ Сашка и мне подумалось, что сейчас самое время свалить в туалет. Что и было сделано.

Путь был неблизкий и из-за большого количества народа и моего опъянения проходился медленнее, чем хотелось бы. По дороге на меня налетела какая-то девушка (или я на нее?) в совершенно невозможно коротком платье, уронила сумочку, извинилась, подняла сумочку и извинилась еще раз. Все-таки хорошо, когда у посетителей одного заведения примерно один и тот же градус.

Наконец, цель была достигнута. Но как же медленно расстегивалась ширинка. Еще медленнее она застегивалась. Кажется, на сегодня пора завязывать, расплачиваться, брать такси и валить домой. Как все сложно.

На выходе из туалета на меня снова налетела девушка в невозможно коротком платье. На этот раз она не спешила извиняться. Сначала просто повисла на мне, что в общем-то, было тяжеловато в связи с моим текущим состоянием, так что пришлось отступить назад и снова оказаться в туалете. Она некоторое время смотрела на меня, а потом уверенно поцеловала. Ее платье неприятно кололось, но отрываться от девицы совершенно не хотелось. От нее пахло чем-то сладким, обволакивающим. В следующую секунду после того, как осознание этого пришло мне в голову, ее рука оказалась в моих брюках.

Еще через десять минут мы были в такси, едущем ко мне домой.

Девочка была отличная. Мне, правда, нравятся по-проще, но когда такое сокровище само идет к тебе в руки, грех отказываться. Колючее платье было сброшено еще в коридоре. Без него стало гораздо лучше. Не помню во сколько мы угомонились. Кстати, исключительно только потому что физически больше не могли продолжать. А хотелось. Потому что было очень хорошо. Давно со мной такого не случалось.

Было три минуты десятого и уверенность, что еще через четыре минуты придет пиздец. Голова болела, да. Все тело ныло, да. Потомучто нельзя столько пить. Потомучто можно заниматься столько и так сексом, но только при условии ведения более активного образа жизни. И за четыре минуты до пиздеца я успела умыться, кое-как почистить зубы, накинуть на себя что-то из одежды, спрятать наручники (наручники?! какого хера? ладно, потом), накинуть что-то из одежды на спящую красотку, поставить кофе в турке на газовую плиту, закурить. И тут в дверь позвонили и спустя всего пару секунд настойчиво постучали. Я почувствовала, как на кровати испуганно вздрогнула моя гостья.

- Привет, - сказала я ей прежде чем пойти открывать дверь.

Она смотрела на меня непонимающими глазами. Стало ясно, что дело дрянь.

- Что случилось? Где?..

- Меня зовут Женя. Ты у меня в гостях. Можешь пока надеть мою рубашку.

- А что?..

- Ты вчера много выпила. Не могла назвать адрес таксисту. Так что... - настойчивый стук, предположительно издаваемый мужским ботинком о мою дверь, повторился. - Не пугайся. Как только мы выясним, что за люди хотят сюда попасть и позавтракаем, я вызову тебе такси. Кстати, как тебя зовут?

- Алена.

- Круто.

Не круто. Не круто.

Я подлетела к двери и не особо обратив внимание на бурчание, доносившееся из-за нее, поспешила открыть.

- Привет, - торопливо выпалила я в двух омоновцев. - Проходите, у меня там кофе убегает и сигарета... - я продемонстрировала угрожающе свисающую палочку пепла.

- А... хм, - настороженно откликнулись омоновцы, но в квартиру за мной прошли. А могли и мордой в пол положить. Так что, спасибо.

Я стряхнула пепел в банку на кухне и сняла готовый кофе с плиты. Да, обычно он варится дольше. Я знаю. Но тут мне было очень надо.

Омоновцы неразборчиво представились. Секунды полторы потоптались в коридоре, прошли на кухню, заглянув в комнату, откуда им испуганно помахала Алена, завернутая в простыню, и в пустую и темную ванную тоже заглянули.

- Кофе хотите?

- Эммм... - напряженно отвеил один из них.

- Нам тут вызов поступил. На вашу квартиру, - начал говорить второй.

- Анонимный? - спросила я и, боюсь, вышло у меня это с изрядной долей сарказма.

- Э... да.

Я разлила кофе по четырем маленьким чашкам (хорошо хоть, заранее их не достала. было бы смешно).

- Алена, я налила тебе кофе. Ты же будешь?

- А? Да! - послышалось из соседней комнаты.

- Может быть, вы присядете? - я пододвинула две чашки к краю стола поближе к гостям. - Так что за вызов?

Один из омоновцев сел, передал чашку другому, оставшемуся стоять, и свою пододвинул поближе.

- Что вы тут насильно удерживаете несовершеннолетнюю девушку. Ну, то есть, кто-то удерживает. - сказал тот, что сел за столик.

У меня по-моему испарина на лбу выступила. Я взяла свою чашку и сделала глоток.

- А где у тебя полотенце? Я в душ хочу! - в коридоре появилась Алена, все еще завернутая в простынь и в мою рубашку.

Омоновцы на нее дружно обернулись.

- В ванной, конечно же. - ответила я. - Полагаю, вы захотите проверить наши документы? - гости с неохотой отвлеклись на меня и утвердительно заугукали. - У тебя паспорт с собой? - обратилась я уже к Алене.

- А, паспорт. Да, в сумочке. А где она?

Еще один спешный глоток кофе. Блять, почему я?

- На стуле, рядом в кроватью.

- Это ваша подруга? - спросил тот, что стоял. Он облокотился о холодильник и теперь загораживал проход. Блин, он может облокотиться о холодильник. Мне приходится тянуться, чтобы что-то оттуда взять. Например, сейчас, когда я лезу за паспортом.

Я передала документ омоновцам. Они вдвоем начали пристально его изучать.

- Не совсем. Мы вчера познакомились.

Мне было прямо больно говорить. Возможно, дело только в похмелье, но черт подери, это признание про вчерашний вечер звучало сейчас совешеноно не к месту. Вот если бы я могла сказать: да, это моя подруга, мы снимаем эту квартиру вместе уже пол года. Или: это моя сестра, приехала погостить. Но нет.

Омоновцы переглянулись.

- Вы же не здесь прописаны, Евгения Александровна?

- Ну да. Снимаю квартиру у знакомого. Точнее даже, у мамы знакомого. Хотите покажу договор аренды?

- Давайте, отчего же не посмотреть. - сидеть на табурете во всем, что на омоновце было понавешено, наверное, трудно. Он допил кофе одним глотком и вернул чашку на блюдце. Тот, что остался стоять все еще к напитку не прикасался. Я вздохнула. Полезла на холодильник опять. Передала им договор аренды. Из комнаты вернулась Алена и, отдав паспорт, скрылась в ванной. Умничка. Стал слышен шум воды.

- Алена Игоревна Шегурия, - прочитал тот, что сидел на табурете. - Евгения Александровна, вы знали, что Алене Игоревне всего 17 лет?

Блять. Спокойствие. Главное спокойствие.

- Нет. Я даже не знала, что она Игоревна. - попыталась отшутиться я. - Мы познакомились вчера в ночном клубе. То есть как познакомились. Я собиралась домой, вышла поймать машину, а там стоит Алена Игоревна и, простите, лыка не вяжет. Я решила сначала узнать у нее адрес, куда ее довезти. Таксисты, сами понимаете... А тут девушка красивая. Ну, в общем, оказалась, Алена Игоревна не в состоянии свой адрес назвать. И я решила, что пусть лучше ночует у меня. А утром на трезвую голову уже сама скажет, куда ей надо.

Омоновцы переглянулись снова.

Я допила свой кофе.

- Я похожа на того, кто насильно удерживает несовершеннолетнюю? - спросила я с совершенно невинным видом, а лучше бы промолчала.

Ну же, пей и ты свой кофе, дорогой, стоящий напротив меня, омоновец. Они вообще никуда, судя по всему, не торопились.

Неловкая пауза, заливаемая звуками воды из ванной, казалось, длится вечность. Наконец, вода перестала течь.

В коридоре появилась теперь завернутая в полотенце Алена. Сидящий омоновец слегка отодвинул в сторону стоящего, чтоб тот не закрывал вид.

- Все в порядке? - у нее невинность в голосе получалась гораздо лучше, чем у меня.

Стоящий омоновец залпом выпил свой кофе. Аминь.

- Да, - ответил тот, что занимал табурет. - Только у нас к вам всего пара вопросов, Алена Игоревна. Вас силой удерживали здесь?

Глаза Алены стали весьма удивленными, а ресницы сделали два потрясающих взмаха.

- Что? Нет. Конечно, нет. Я вчера выпила лишнего.

- Вам еще нет 18.

- Я знаю. Но я выпила. - Алена улыбнулась в духе ну, вы же понимаете: молодость, молодость. - И я стояла на улице и даже не знала, как вызвать такси. Просто не знала. Так что, если бы я не оказалась здесь... еще не известно, где бы я оказалась. Я пойду одеваться, можно?

Омоновцы переглянулись. Алена не стала дожидаться их разрешения и упорхнула в комнату. Я ждала.

- Вам придется проехать с нами и написать объяснительные, - внезапно строго сказал тот, что стоял и с шумом поставил пустую чашку на стол.

- Для чего это вам? - спокойно спросила я, переходя на мои любимые интонации.

- Поступил ложный вызов и вы должны письменно засвидетельствовать, что он был ложным.

- Для этого необходимо ехать с вами?

- Да.

Я вздохнула.

Прекрасно, просто прекрасно оставлять в наших органах объяснительную о том, что я не удерживала несвершеннолетнюю в арендуемой мною кватире.

Я внимательно посмотрела на омоновцев. Кофе очень быстро начинает действовать. К тому же, он наверняка был выпит на голодный желудок.

- Это лишнее. - произнесла я. - Вполне достаточно ваших объяснительных о том, что вызов оказался ложным.

- Достаточно, - согласился тот, что сидел.

- Но у вас в квартире все-таки находится несовершеннолетняя, - сказал второй.

- Это недоразумение. - заметила я.

Сидящий за столом покорно покивал.

- Это факт, - продолжал спорить стоящий. - Соседи слышали шум.

Шум. Ха. Наверняка они слышали шум.

- Значит, вызов был не анонимный? - спросила я.

- Анонимный, - хором ответили мне.

- Номер телефона анонима у вас есть?

- Нет, - уверенно сказал сидящий.

- Да, - одновременно с ним произнес стоящий омоновец.

- Мы не имеем дело с номерами. Нам сообщает о вызове дежурный оператор. - заметил первый.

- Я стоял рядом, когда звонили. Запомнил первые пять или шесть цифр, - отозвался второй.

- Напишите, - попросила я и пододвинула по крыше холодильника омоновцу лист бумаги для записок и ручку. Он написал. 8 985 31. Да это практически любой номер. Ну, хорошо, не любой.

У меня оставалось всего минут шесть. Пора было закругляться.

- Спасибо, - сказала я. - Вы мне очень помогли.

- Ну что вы.

- Незачто, - откликнулись польщенные омоновцы.

- Надеюсь, у вас не возникнет проблем в связи с тем, что вы будете писать о том, что вызов ложный.

- Ну что вы.

- Нет. Вообще-то, это стандартная принятая форма. Мы