Я звоню Люси

Я звоню Люси

от Алексея Рижского

2010 г., (с) Алексей Рижский

Все права защищены

Автор: Алексей Рижский

aleks186@inbox.lv

ISBN 978-9934-8190-2-5

«Gaisma» (Рига)

Обложка: Лиене Приединя

E-Book Distribution: XinXii

www.xinxii.com

Эта цифровая книга, в том числе ее части, защищена авторским правом и не может быть воспроизведена перепродана или передана без разрешения автора.

Oглавление

Меня лягнула лошадь

Бродяга

Ссора

Обычный разговор

Я звоню Люси

Мне звонит Каролина

Я звоню Люси

Мы собираемся на прогулку

Я с раздражением бросаю телефонную трубку

Каролина смотрит на мои ноги

Началось

Я слушаю

Я ценю

Да, самое главное!

Я наглею

Мне плевать

Да, самое главное!

Она слушает

В комнате горит свет

Я молча ложусь рядом

Я не делаю этого

Я смотрю

Концерт продолжается

А сейчас танцы!

Мы все пьем...

Алексей Рижский

Я ЗВОНЮ ЛЮСИ

(Просто рассказы о любви)

Сборник рассказов

Серия: «Вне серий»

...очень хорошо, что у автора, наконец, дошли руки составить давно обещанный сборник написанных в разное время рассказов, с которыми лично мне было очень интересно ознакомиться...

...при всей своей внешней грубоватости и наверняка наигранной циничности, считаю, что «Я звоню Люси» является текстом лиричным, пронзительным и весьма неординарным, который я охарактеризовал бы как настоящую «Love story» конца двадцатого века...

...уверен, что если бы автор не тратил время на написание условно коммерческой прозы (под другим псевдонимом), он мог бы занять достойное место среди наиболее ярких авторов т. н. «ближнего зарубежья», пишущих на русском языке – прочитанные мною главы из недописанного на данный момент романа «Лето, Зина, Маленький Принц и французские писатели 19-го века» лишний раз убеждают меня в этом. Впрочем, сборника рассказов «Я звоню Люси» уже вполне для такой характеристики достаточно.

С. Гильман, «Литературное обозрение».

ВНИМАНИЕ!

Некоторые рассказы могут содержать эротические сцены

Меня лягнула лошадь

Я стремительно продираюсь сквозь плотную толпу; со спортивной сумкой через плечо это делать непросто. Кажется, трещат чьи-то пуговицы.

– Куда прешь, придурок!

Отстаньте, сами вы придурки… лучше бы расступились... Как вы не понимаете, ведь эти загорелые ноги могут принадлежать только одной девушке в мире! Одной-единственной. Она сейчас уйдет, я не успеваю, сейчас светофор выдаст красный. Я не могу рисковать, это слишком важно для меня, мне нельзя сейчас ее упустить. Я кричу...

Она останавливается; резкий поворот головы, черная грива разлетается веером. Ресницы, глаза, взгляд… Почему он такой? Почему она всегда смотрит на меня равнодушно?

– А-а-а... это ты. Кажется, я просила не называть меня Аленкой. Тем более, кричать мое имя на улице.

– Аленка, я... извини, я по привычке.

– Отвыкай. Ты что-то хотел? Говори быстрее, я очень спешу.

– Аленка... Ой, извини, опять я... Алена, сегодня вечером у нас встреча. Придешь?

Она смеется, она едва не захлебывается смехом; я не понимаю в чем дело. Неужели я сказал что-то смешное? Но, по крайней мере, равнодушие во взгляде исчезло, меня радует хотя бы это.

– У нас? Разве мы с тобой договаривались о встрече? Значит, я просто забыла, извини меня тоже. Напомни, пожалуйста.

Кажется, я опять ляпнул что-то не то. Но что? Моя голова совершенно пуста, в ней абсолютный, стопроцентный вакуум. Разве можно что-нибудь соображать, когда на тебя смотрит Аленка...

Она терпелива, она даже ждет моих объяснений. Она терпелива, только нетерпеливо переминается, поэтому я смотрю на ее ноги. У нее удивительные ноги. Они загорелые. Они... Да что там говорить, ведь это ноги Аленки...

Ко мне возвращается способность мыслить. Я нахожу допущенную ошибку и выдыхаю с облегчением.

– Ты не поняла... ну, начет встречи. Наши сегодня с «Трудовыми резервами» встречаются. Приходи, а?

Аленка не отказывает сразу, и это уже хорошо. Она задумывается, смотрит на меня пристально, отчего у меня начинают бегать мурашки по коже. Кажется, она прикидывает всерьез, она даже слегка прикусила губу.

– В вашем клубе?

Я киваю вроде бы солидно, с достоинством, не намереваясь произносить что-либо уточняющее, но слова будто сами собой лихорадочно сыплются из меня, как из дырявого мешка.

– Это недалеко, я тебе когда-то показывал. Помнишь? Зал небольшой, он только для тренировок, там нет специальных мест для зрителей и поэтому придется стоять, но ты можешь прийти к самому окончанию, когда пойдут веса потяжелее, и посмотреть, как я разделаю какого-нибудь пацанчика, которому очень не повезет, что ему выпало боксировать со мной, потому что я самый...

Она опять смеется, опять запрокидывает голову, и я, моментально осекшись, краснею.

– Извини, кажется, я расхвастался... Но ты ведь помнишь, где мой клуб? Я тебе показывал, помнишь, это такое желтое здание, ну, там рядом еще универсам...

– Помню, помню. – Она опять слегка закусывает губу, прищуривается, глядя на меня так, что по всему моему телу опять пробегает приятная дрожь. – Ладно. Так и быть, уговорил. Кажется, Сережа как раз хотел на эти ваши соревнования сходить. Он говорил что-то такое, у него, кажется, там друг сегодня тоже выступает. Скорее всего мы зайдем, но точно не обещаю. Может быть. Все, я побежала, извини, я правда опаздываю...

Я смотрю ей вслед, не в силах оторвать глаз от ее загорелых ног. Она уже скрылась, но в моей голове до сих пор отдается стук ее каблуков. Или это стук моего сердца…

Внезапно я прихожу в себя. Сережа? Это тот, сутулый, с филфака, который несколько раз провожал ее до дома? Ну, козел! Я выколочу из него пыль! Да, сначала я выколочу из него пыль, потом я порву его в клочья, потом разотру все это в порошок, а потом я его... Я ни хрена с ним не сделаю. Я не посмею; для того, чтобы я сделался ягненком, достаточно одного ее взгляда.

Ничего, потом разберемся, что это за Сережа, главное, она придет. Может быть. Я внезапно меняю свое мнение: возможно Сережа не такой уж и козел, возможно, он не такой уж и сутулый, возможно, именно благодаря ему Аленка придет на встречу...

Я взволнованно топчусь возле тренерской. Черт бы их всех побрал, неужели именно в моем весе для меня не найдется пары? Надо же, всем другим пары нашлись, и только я... И это именно сегодня, когда, возможно, придет она! Но ведь я должен ей показать, какой я крутой! Я выколочу из своего соперника пыль, будь он самим Мохаммедом Али! Я выколочу из него пыль, я порву его в клочья, я... Я ни хрена с ним не сделаю, потому что мне не находится соперника.

Из тренерской выходит Семеныч. Я цепляюсь за него как репей:

– Семеныч!

Он останавливается, аккуратно снимает мою руку со своего плеча. Я морщусь – у него железная хватка. Семеныч старый, ему лет сорок, но, подозреваю, он запросто выколотил бы пыль из десятка таких, как я.

– Есть тебе пара, есть. Иди в зал, разминайся. Нет, постой. Слышишь... – Семеныч смотрит мне в глаза. – Он тяжелее на два кило.

Я радостно киваю. Я возбужден, я бегу в зал. Значит, Семеныч смог договориться с врачом. Какая мне, хрен, разница, что противник тяжелее на два кило. Я выколочу пыль из любого!..

– Итак, на ринге...

Я жалею, что у меня нет расшитого шелкового халата. Я бы сейчас скинул его с изящной небрежностью Мохаммеда Али. Я тренировался дома, перед зеркалом, оперируя своим старым потрепанным халатом, у меня здорово получалось, но здесь меня все равно не поняли бы, здесь ни у кого нет расшитых золотом халатов. Если бы только Аленка увидела, с какой мужественной грацией, отработанно-небрежно сбрасываю я красивую блестящую ткань на руки своей многочисленной свиты, если бы она только увидела...

Гонг. Конечно, это никакой не гонг, а машинка, отмеривающая время и подающая гудок – этакий электронный будильник.

Я смотрю плечистому крепышу в глаза. Он ниже меня на полголовы, но плотнее, его фигура является почти правильным геометрическим квадратом. Я смотрю жестко, уверенно, с чувством неоспоримого превосходства и еще некоторой долей нарочито подчеркнутой жалости к человеку, который минутой позже непременно будет жестоко избит – это составная часть боя, запугать противника еще до его начала. Интересно, знает ли он, что я самый перспективный боец «Динамки»? Наверняка знает; я вижу, как дрогнул его взгляд...

Жесткий удар левой с шагом вперед.

Я не собираюсь тратить время на разведку. Я бил таких крепышей с двух рук и с любых позиций, я знаю, что с такими делать, я самый перспективный боксер «Динамки», сейчас я загоню этого недотепу в угол и из него облаками полетит пыль...

Главное – не подпускать его к себе. Опять жесткий левой с шагом вперед. Еще раз. Еще. Хрена ты дождешься ближнего боя, засранец, кто ж тебя подпустит!..

Шаг вперед. Левая. Еще один, теперь назад. Опять вперед. Левая. Левая. Обманный финт, уклон корпусом, неожиданный и жесткий удар справа. Черт, попал в плечо. Если бы я хоть вскользь зацепил его по голове, парня бы уже выносили с ринга ногами вперед, от таких ударов не встают... Уклон от его размашистого, отскок назад, обманное движение, тут же шаг вперед, жесткий прямой левой. Есть!.. Я вижу, как поплыл его взгляд. Добивания не получается, судья на ринге моментально отталкивает меня в сторону.

– Раз... Два... Три...

А что ж ты думал, на что надеялся, ребенок! Благодари бога, что мой удар всего лишь пробил твою перчатку, что ты вообще успел ее подставить. Вот если бы ты получил такую плюху в свою глупую голову...

– Четыре...

Теперь у меня появилось время, я кручу головой, отыскивая взглядом черные волосы Аленки. Она непременно должна это видеть! Но где она? Неужели не пришла?

– Бокс!

Я прыгаю вперед. Я порхаю как бабочка и жалю как пчела, чтоб вы все знали! Я выколачиваю пыль, я рву в клочья!..

Удар, еще удар, теперь пошла серия, ему только и остается, что закрываться руками и отступать, отступать, отступать...

Звук дурацкой машинки – конец раунда. Я недоволен, ведь я, наконец, загнал крепыша в угол и готов был навтыкать ему за всех сутулых филфаковцев вместе взятых...

– Ты чего вертишь башкой по сторонам! – В голосе Семеныча недовольство. – Соберись же, черт тебя дери! Ты все правильно делаешь, надо держать его на расстоянии, не позволять подходить и навязывать ближний бой. Но, черт тебя дери, чего ты вертишь головой! У тебя что, кто-то в зале? Забудь сейчас