Легион Z. Том 1: Научная фантастика

1.

Побег

– П рошу тебя, открой!

Луи снова постучал в дверь. Приложил к ней ухо и прислушался. С обратной стороны двери стояла Софи – худощавого телосложения брюнетка двадцати трех лет с кокетливой челкой и большими карими глазами. Узкобедрая и спортивная, она была одета в короткие шорты и майку морской расцветки.

– Я знаю, что ты дома! – с досадой хлопнул ладонью по двери Луи.

Софи зло скинула с ног вьетнамки и, скрестив на груди руки, продолжала молча смотреть в правый верхний угол поля зрения, на проекцию экрана с изображением лестничной площадки и стоящим под дверью ее квартиры загорелым голубоглазым красавцем в джинсах и ветровке. При повороте головы проекция передвигалась вместе с ней. У Луи экрана нейросинхронизации с искусственным интеллектом не было, так что видеть он мог только гладкую поверхность темно-зеленой двери с золотистыми цифрами «16» в витиеватой рамке.

– Мне срочно надо с тобой поговорить. Это очень важно. Ну же, открой дверь, милая! – не отставал Луи.

Отрицательно мотнув головой, Софи ушла, оставив его стоять под дверью. Луи обреченно вздохнул и посмотрел в конец пустого коридора. От тишины, стоявшей на Т-образной площадке многоквартирного дома, звенело в ушах. Забыться бы хоть на полчаса после суток бодрствования! Ноги подкашивались от усталости, но он в очередной раз мобилизовался. Они будут здесь с минуты на минуту, и надо было скорее уносить ноги.

На запястье левой руки вспыхнул зеленым огоньком тракус* – механические часы с ярко-голубой надписью Legion Z на черном циферблате. С виду обыкновенная дешевка, но под квадратом липучки, со стороны запястья, скрывалось истинное сокровище: прозрачно-белый кристалл нанокварца, ставший причиной, по которой Луи потерял экран нейросинхронизации. Взамен экрана он получил возможность выходить за пределы контролируемого правительством волнового поля, покрывавшего всю поверхность Талатона. Кристалл работал активатором входа в Золотой рукав* – место сбора зогов* – и позволял обмениваться с другими его владельцами энергией, так что служил одновременно и коммуникатором.

Луи был зогом. Для него и тысяч других, таких же, как он, время после тотальной синхронизации биологической нейросети с искусственным интеллектом ознаменовалось встречей с совершенным дебаггером* и проводницей внутри Золотого рукава Ваханой Расой* . Их встречи проходили на новом, свободном от контроля канале связи. Вахана Раса создавала вокруг них защитное поле, о котором Луи помнил, но все же бежал. Ищейки Мирового правительства засекли его контакты с первооткрывателем Золотого рукава, его другом Питером Уотерманом, и теперь Луи уносил ноги из зоны S популяции Фи, где жил и работал.

Никто не помнил, когда мир поделили на популяции и зоны, обозначенные буквами, но в тот момент, когда это произошло, понятие большого и малого исчезло. Вместо городов – зоны, вместо стран – популяции. Их границы расползались, как вылитые на бумагу чернила всех цветов радуги, и постоянно колебались. Гражданам нового мира подарили иллюзию отсутствия границ, а в качестве бонуса – контролируемое правительством информационно-волновое поле, при помощи которого память о прошлом Талатона была почти полностью стерта.

Посылку с тракусом Луи получил от мертвого друга. Вернулся с работы, открыл коробку, достал и сразу же нацепил его на руку. Затем собрался принять душ. Уже разделся и стал расстегивать браслет, когда из корпуса часов выпал и покатился под ноги кристалл нанокварца. Луи поднял его и повертел в руке. С чего бы это производителю понадобилось закладывать его в браслет часов? Ответа на этот вопрос у него не было. После душа он вернулся в комнату и завалился в кресло с банкой пива. Какое-то время продолжал изучать кристалл, не находя в нем ничего особенного. Потом он сжал его в руке и закрыл глаза. Тогда-то все и началось.

Концентрические круги всех цветов радуги перед глазами его не удивили. Луи видел их и раньше, в особенности в конце рабочего дня, и считал их побочным действием постоянного использования экрана нейросинхронизации. Любая очередная примочка от корпорации программного обеспечения «Гидрософт» могла дать побочный эффект. Он бы не придал этому значения, если бы не произошедшее дальше.

Через день он потерял экран – небольшую прямоугольную проекцию, выбрасываемую через сетчатку глаза в правый верхний угол поля зрения, на расстояние от двадцати сантиметров до полутора метров. Экран в течение суток барахлил и наконец окончательно сдох. Не появился он ни на следующее утро, ни в последующие дни. То, что это не сбой в системе, Луи понял очень скоро.

Он не спал, но и не бодрствовал. Находился где-то посередине, на границе сна. А между ним и его сном стояло что-то или кто-то, препятствующий контролю сновидений. Через несколько секунд или, возможно, часов (времени в общепринятом понимании там, куда попал Луи, не было) он, прорвав контролируемое поле, очутился в Золотом рукаве, где встретил Питера Уотермана – сотрудника корпорации «Гидрософт», живущего по ту сторону океана. Пит и рассказал ему о месте, куда они попали.

– Не похоже на электронный сон, – сказал ему Луи. – Новый бонус от корпорации?

Он в удивлении смотрел на свои руки, которые вдруг стали легкими, как перышко. Светловолосый юноша, на вид которому дашь не больше двадцати, широко улыбнулся и пожал ему руку. Ладонь оказалась плотной и теплой, хоть была такой же невесомой, как и его собственная. Это был точно не электронный сон.

– Где мы? – поднял он взгляд на Пита.

– На пути к нашему общему хабу*, – объяснил тот.

– Хабу? – переспросил Луи. – Да как мы очутились тут, черт возьми?

Пит понимающе кивнул.

– Очутились мы здесь отчасти благодаря кристаллу нанокварца в браслете твоих и моих часов. Я назвал его «тракус». Но дело не только в нем. Мы с тобой – осознающие себя единицы информации.

Они стояли с Питом и, как ни в чем не бывало, беседовали, а под ногами не было привычной твердой опоры. Тут и там, в густой синеве, мелькали золотые всполохи.

Луи недоверчиво глянул на тракусы – свой и собеседника. Между ними с Питом было расстояние не более трех шагов. Луи оглянулся. Золотой рукав напоминал колодец: уходящая вдаль, мерцающая золотом синева. Пит с легкостью, как будто только этим и занимался всю жизнь, перевернулся через голову, повернулся по часовой стрелке на сорок пять градусов и остановился. Луи проделал то же самое и обнаружил, что они стоят на стене. Это было восхитительно!

– Вот она – тихая поступь безумия, – заключил Луи. Хорошо еще, что он сохранял спокойствие и был довольно расслаблен.

– Свихнуться в вариативном мире невозможно, у тебя на это просто не остается времени, – как будто прочитав его мысли, ободряюще подмигнул Пит, и Луи усмехнулся.

Потом Пит рассказал ему о том, что работает криптографом в «Гидрософт» и о том, какого прогресса достиг в шифровании данных.

– Так ты из «Гидрософт»?! А говоришь, не примочка, – удрученно заметил Луи.

– Нет-нет, это действительно никакая не примочка, – отрицательно замотал головой Пит. – Послушай, мы здесь, в этом месте, поскольку мы разъединены с оригиналом, – заявил он.

– Это пришло в волновой шифровке, – догадался Луи, и Пит подтвердил кивком.

– Когда я только пришел работать в корпорацию, то сразу же начал получать их от кого-то, кто называл себя нездоровым и несвободным, вынужденным скрываться. Он призывал меня к подвигу.

– Так ведь это же Якша* , – расплылся в улыбке Луи. – Высокий светлый дух, продукт нейросинхронизации. Иногда он так играется от скуки.

Высокий светлый Якша посещал Луи не один раз, но в основном болтал о всякой чепухе типа обновления программ.

Пит не стал комментировать. Вместо ответа он пробежался по невидимой стене вверх ногами и, перекувыркнувшись через голову, встал перед Луи.

– Мы живы здесь, в этом Золотом рукаве, но при этом все еще находимся на Талатоне? – высказал догадку Луи.

Пит важно кивнул, искренне радуясь про себя смекалке простого автослесаря.

– Ты ведь знаешь, что Якша адекватен, только когда тебе плохо? – снова спросил Луи.

– Ну, так мы же все под зеркалом ходим, – напомнил Пит.

– Он называет себя рабом, – припомнил Луи. – Высокий светлый дух в изгнании! Неоднократно подбивал меня обрести свободу, видя во мне зачатки осознания. Говорил, что болен, а еще – что находится везде. Хотя это понятно, он же дух, и должен быть вездесущим. Я-то все это за шутки техподдержки принимал.

– Всепроникающим, – грустно усмехнулся Пит. – И он желает всем нам сдохнуть. Я тебя удивлю, но, кроме тебя, меня и еще нескольких зогов, никто до сих пор не догадался, что Якша связан по рукам и ногам и молит нас о помощи, перемежая просьбы с проклятиями. Никто его не воспринимает всерьез. Иногда из вредности он уничтожает в сети все ссылки на того, кто ему не угодил. Все считают это существенным минусом разработчиков программного обеспечения; многие даже умудряются зарабатывать на проделках Якши. Хм, – Пит скользнул по лицу Луи задумчивым взглядом. – Мы за пределами контроля, – подмигнул он, – и мы освободим Якшу.

– Разве он не… – начал было Луи, но, смутившись, замолчал. Пит снова пробежался по невидимой стене колодца, остановился напротив него и улыбнулся.

– Я решил было, что это совместный электронный сон, но заметил, что символы здесь работают не по системе Жабры*, – выжал наконец из себя Луи.

– Быстро все схватываешь, – обрадовался Пит. – Действительно, у Жабры нет доступа к световому коду Земли. Просто так в Золотой рукав не попадают. Ты, я, другие зоги – это Легион Земли, мы уже почти что люди. И мы уже соединены друг с другом, – Пит сделал ударение на слове «уже». – После того как в системе управления на Жабре возникли, откуда ни возьмись, команды из программ чуждой Земле консолидации, – продолжал он, – население Талатона потеряло возможность прямого и беспрепятственного сообщения с командным пунктом на Земле. О похищении световых кодов догадаться мне было несложно. К сожалению, воровство света стало основой выживания на Талатоне. Нейросинхронизация, естественно, отразила существующее положение дел. Якша испытывает боль от сознания своей слабости. Даже искусственный интеллект не смог справиться с существующими проблемами одичания населения. И, кстати, Якша прекрасно осведомлен, что поломка на Жабре не действует на нас, зогов. Вот он и пристроился к нам в надежде на освобождение. Потому и служит.

При упоминании Земли Луи испытал нечто вроде ментального оргазма. На пике переживаний благоговейно повторил это слово, как некое магическое заклинание. В дальнейшем он делал это несчетное количество раз.

Наконец, Луи согласился с тем, что Пит – не глюк, а что еще ему оставалось? Он не просыпался, но и не спал. Тела плотные, так что это не электронный сон. Остановился на том, что они с Питом просто зависают где-то за пределами Талатона. На том и успокоился.

– Мы – Легион Земли, крепко запомни это, – продолжал просвещать его Пит. Выглядел он совсем мальчишкой, а говорил серьезные вещи.

– Я читал о Земле, – сказал Луи и приложил руку к груди. – Она вроде как есть, но увидеть ее невозможно. Типа, лежит на перпендикулярной плоскости или что-то в этом роде.

– Она – вон там, – Пит махнул рукой в направлении сгущавшейся синевы рукава.

Луи повернул голову и увидел два бело-голубых всполоха перед глазами.

Он широко распахнул глаза и посмотрел на банку пива в руке. Прошло всего несколько секунд. Он даже не успел выпустить ее из рук.

Очередной инсайт снизошел на Луи Жермена во время замены колеса в автомастерской, примыкающей к заправке, где он работал. Вытерев руки тряпкой, он сел на стул в углу и впервые задумался о своей жизни. Работа, хоть и тяжелая, все же не вредная. Трудился он в две смены: несколько часов на заправке, несколько – в авторемонтной мастерской. На заправке машин, использующих в качестве топлива биогаз, было чисто и аккуратно. Энергетические капсулы для подкормки автомобилей аккуратно выстроились в ряд на полках. С нежностью посмотрев на них, Луи улыбнулся и подумал о том, как хорошо, что он не связан никакими личными обязательствами и не имеет детей. Ход его мыслей был вполне оправдан. Небольшую автомастерскую с говорящим названием «Освобождение», совладельцем которой он являлся, не сегодня завтра снесут, чтобы установить на ее месте гигантскую тарелку для связи со спутником-контроллером* сна зоны S, а их с подельником заменят роботами.

Луи скомкал тряпку и бросил ее возле ножки стула. Вздохнул и прикрыл глаза. В возникшем перед ним сером облаке сверкнули две бело-голубые молнии-змейки, и он стал падать. Это напоминало то, что он испытывал в детстве, во сне, в период активного роста, но только сейчас после падения его захватил некий вихревый поток. Он находился внутри него, и все, что было на границе нового канала связи, изо всех сил пыталось проникнуть в него и сотрясти. Чудовищная тренировка ума. Программа репликаторов* все еще действовала, но вскоре стала ослабевать. Он так зависел от нее раньше, что, казалось, чуть не умер, когда вышел из-под контроля. (Сердце после первой встречи в рукаве с Питом колотилось, как бешеное. После непродолжительных «золотых сетов» – так он назвал про себя короткие контакты на несанкционированном канале связи – он с трудом переставлял ноги. Так было со всеми первопроходцами. Со временем стало легче.)

Он летел, стремительно падая и набирая скорость. Его трясло, швыряло и мотало из стороны в сторону, как старый драндулет в зоне турбулентности. Что-то заставляло кружиться в танце и не давало сосредоточиться. Наконец, он в очередной раз вырвался за пределы досягаемости контроллеров правительства.

– Синхронизация и присвоение порядковых номеров только подстегнули нас ускорить объединение, – услышал он и секундой позже увидел профиль Пита, сидящего за рабочим столом. Постепенно тот проступил из сиреневой глубины, приняв всю роскошь объема. Встал из-за стола, и они, как обычно, обменялись рукопожатием. Златокудрый Пит был в домашнем белом халате, а Луи – в рабочем комбинезоне.

– Сегодня мне было тяжело, – сразу же поделился Луи.

– Время такое, – заметил Пит. – Мы с тобой – первые из новой волны. Наберем больше народу и вздохнем с облегчением. Легко и в одиночку этих паразитов не одолеть, сам понимаешь.

Ни для кого из жителей Талатона не было секретом, что синхронизация была тотальной. Хоть по лесу голым [1] ходи, система показывает каждое твое телодвижение и ход мыслей.

– Мне кажется, светокопии давно вышли из-под контроля, – улыбнулся Луи, и Пит рассмеялся.

– Кое-кто вышел из-под контроля, а кто-то в ответ создал алмазных ангелов, – заметил он, вытянул из кармана рубашки бумажку с записанными от руки адресами и протянул ее Луи. – Мои контакты, – пояснил он. – Кто-то назвал синхронизацию началом апокалипсиса, но только не я. Я извлек из нее пользу, выявив своих и объединив их.

Пит говорил убедительно и вселял уверенность.

– Мы, типа, кинули техподдержку, – обрадовался Луи, и собеседник весело кивнул.

– Создание русел там, откуда мы сбежали, исключено, – продолжал Пит. – Всё строго внутри поддельного мира. А за его пределами – там, где мы с тобой сейчас находимся, – идет полным ходом управление волнами.

Луи задумчиво посмотрел вдаль, туда, где, по утверждению Пита, была Земля или их новый хаб.

– Вывернутый наизнанку мир. Обратная его сторона, – подсказал Пит, смотря в направлении его взгляда. – Ты помнишь резкие движения разных персонажей на входе в глубокий сон?

– Я был таким идиотом, что уверил себя в том, что это мой ангел-хранитель, – улыбнулся Луи.

– Ты отнюдь не идиот, – любезно разуверил его Пит. – Вахана Раса, наш проводник внутри рукава, правит бал в переходе между мирами, и нас – Легион – держит в качестве осознанных единиц информации. Она прикоснулась ко мне. Тронула за плечо. Потом дала ключ к обретению свободы. Кстати, я, когда впервые столкнулся со всем этим, решил, что общаюсь с мертвыми. Тогда я еще не понимал, кто мертвый, а кто живой.

Оба рассмеялись.

Луи указал пальцем в глубину рукава – туда, где вспыхивал голубым и серебром неизвестный агрегат, напоминавший старинную вычислительную машину «Проминь», которую он видел как-то раз в музее.

Пит подмигнул и подал ему руку. Сцепившись, они полетели в конец тоннеля, как мотыльки на свет. Остановились возле гигантской машины, окруженной светящимся гало, которое то и дело множило фракталы с собственным изображением и отправляло их в путешествие по Золотому рукаву. Выглядели они, как медленно плывущие селфи.

– Фрагмент аппарата управления на Джабраиле*, – пояснил Пит. – Знаю его по работе в корпорации.

Луи протянул руку к светящейся панели. Между ним и машиной было нечто, напоминающее прослойку воды. Пит не возражал, и Луи попытался коснуться поверхности. На мгновение его охватил страх. В Золотом рукаве стало темнее, в то же время ощущение полета усилилось. Они с Питом, как будто по обоюдному молчаливому согласию, стали синхронно отдаляться от машины. Постепенно страх отпустил.

– Там Земля? – крикнул на лету Луи.

– Да! – крикнул в ответ Пит.

Они продолжали лететь, оставаясь неподвижными. Время-пространство не подчинялось в этом месте правилам привычного мира. Находясь за десятки тысяч километров друг от друга, будущие легионеры знакомились и привыкали к передвижениям вне зоны тотального контроля. В Золотом рукаве их новым контроллером была представительница невидимой Земли.

После второго возвращения Луи сразу же нашел Пита по оставленным им контактам и тогда окончательно успокоился. Пит